Иногда принятие статуса дается непросто. Врачи, больницы, стигма.. – всё это иногда преследует каждого из нас. Героиня нашего материала – девушка из Питера, которая только готовится к тому, чтобы открыть свой статус. А здесь – её история.
О больнице
Я попала в больницу в тяжелом состоянии с температурой под сорок. До этого почти неделю находилась дома и пыталась сбить температуру. За несколько дней, что я была в больнице, этого не смогли сделать и врачи. Мне сообщили, что я должна сдать тест на ВИЧ, «по закону». На самом деле я до сих пор не знаю, так это или нет, обязана ли я была, но я вынуждена была согласиться. Так я узнала, что у меня ВИЧ. Благодаря этому, лечение было начато достаточно рано, и я получила возможность получать терапию.
О теории заговора
О ВИЧ я почти ничего не знала. Когда я была помладше, я даже думала, что ВИЧ – это какой-то заговор, меня это совсем не касалось. У меня не было никаких знакомых с ВИЧ, я верила в эту теорию и у меня не было никаких оснований верить, что он есть. Потом я всё-таки встретила одного ВИЧ-позитивного человека, начала немного больше интересоваться темой. Это была достаточно общая и не очень достоверная информация о том, что низкий процент заразиться даже при половом контакте.
Я всех спасу
После того, как я узнала о своем статусе, я старалась узнать о ВИЧ больше, ведь это касается моего здоровья. Я посетила необходимые школы пациентов и расспросила ребят из групп взаимопомощи, они оказались очень отзывчивыми. Вообще в активизм идут люди с желанием помогать другим, но оно может быть такое патологическое, когда ты сам не решишь свои проблемы, но думаешь: «Я всех спасу». Я тоже сразу ушла в активизм, несмотря на то, что у меня хватало своих проблем. Сама была отчасти в депрессии, но рвалась помогать. Так же, как и ребята, которые помогли мне тогда. Сейчас я знаю о ВИЧ практически всё и у меня как-то пропало это желание всех спасать. Если человеку нужна помощь, он ко мне обратится, и я помогу, но уже не позволю сидеть у меня на шеё. Какая бы беда у него не была. Думаю, это здоровы эгоизм. Этому, кстати, учат на тренингах для активистов и консультантов. Чтобы спасти нашу нервную системуJ
О врачах
У меня в центре просто замечательные врачи. Я никогда не чувствовала такого взгляда сверху, как в обычных поликлиниках. Возможно, это связано с тем, что у них хорошая зарплата. Это хорошо, потому что их работа очень важна. Я была в панике, когда впервые стала на учёт, и я помню, что плакала в коридоре и боялась не успеть сдать кровь до определенного времени и умру от СПИДа. Персонал тогда пошел мне на встречу и согласились взять у меня анализы даже вне рабочего времени.
Я даже рада, что имею возможность проходить врачей именно в СПИД-центре, там очень хорошие врачи. Мне периодически напоминают о том, что мне нужно посетить того или иного врача – это хорошая мотивация для меня как пациента.
В обычной поликлинике тебе приходится буквально выживать, а здесь разница на лицо: и в отношении, и в удобстве. Отношение врачей в обычных клиниках очень травмирует, особенно, если это гинеколог, например. Согласитесь, это достаточно деликатный процесс, а когда врач не соблюдает профессиональную этику, относится к тебе, как к мусору и на твою проблему говорит: «ну что, ты сама доигралась, чего теперь пришла?» – это бьет по психике.
Об открытии статуса
Несмотря на то, что я довольно давно занимаюсь активизмом, свой статус я публично открыть не готова. Сейчас я постепенно к этому готовлюсь. Моя подруга, которая достаточно давно открыла статус, выступала на телевидении, и сейчас выступает, как довольно известная активистка, недавно сказала, что жалеет, что открыла статус. После этого я решила подумать об этом получше.
Конечно, я поделилась этим с близкими друзьями, потому что замалчивать это нельзя, очень тяжело. Мне вообще сложно хранить секреты, я не люблю врать, поэтому я была очень рада, что смогла поделиться и от меня никто не отвернулся. Я бы не сказала, что они стали относиться ко мне как-то особенно.
Единственное, обидно, что стали отказывать в свидании друзья, которые начинали мне нравиться. Для меня это, наверное, показатель того, насколько мне с этим человеком по пути. Я не осуждаю их за и страхи или переживания, просто думаю, что нам с ними не по пути.
Я сомневаюсь, стоит ли говорить об этом родным: мои родители старых порядков, а брат считает, что заразиться можно даже через объятия. Моя мама случайно узнала, что у меня ВИЧ, когда нашла таблетки. Забавно, что я до сих пор не поговорила об этом с ней.
Открытые лица помогают избавиться от стигмы и самостигмы. Было бы неплохо, если бы известные личности открывали лица. Хоть в России это почти невозможно.
О восприятии себя
Какое-то время я не воспринимала себя, как себя и у меня был шок. Потребовалась большая работа с психологом, чтобы это изменить. Бесплатная работа с психологом в СПИД-центре – это большой плюс, кстати, ведь не у всех есть возможность пойти к психологу.
Когда я пришла в активизм, я поняла, что нашла себя. Я чувствовала, что делаю важные вещи, не просто из чувства долга, а из желания помочь.
О любви
Мой партнер – ВИЧ-отрицательный. Мы долго в отношениях, даже никогда не ругались по-крупному. Вопрос о моем статусе, естественно, даже не возникает.
Об адвокации
Если бы я знала о своих правах, возможно тогда, в больнице, когда мне просто выдали результаты и оставили меня с этим наедине, я бы обратилась куда-то. Как минимум, к их руководству. Но я была очень напугана и расстеряна. Даже социальный работник пришел ко мне только спустя пару недель.
О законах
Конечно же, конечно, нам нужен секс-просвет для подростков! Подростковый возраст – период, когда практикуется рискованное поведение и практикуются не совсем здоровые вещи. При этом об этом нужно молчать в школах и на уроках. Мне кажется, это какой-то бред.
О кризисном моменте
В какой-то момент врачи не назначили мне АРВ-терапию. Тогда вирус начал разрушать мой организм. Количество вирусных клеток очень быстро выросло, и я находилась в стадии СПИДа. Потом мне наконец-то её прописали и количество моих клеток выросло до 600, а потом и выше. Я стараюсь вести здоровый образ жизни и заботится о себе.
Конечно, провести столько времени в больнице было очень несладко. Кроме того, я не могла сказать никому о том, что я попала в больницу. Я думала, что меня начнут унижать или дискриминировать, ведь сама очень мало знала об этом. У меня началась депрессия, я не принимала свое тело, считала, что я – не я, что я испорченная какая-то. Если не обратится к ребятам из взаимопомощи или психологу, это может очень сильно ударить по психике.
Я хочу сказать, что боятся не стоит. Принимайте и просите о помощи, если она нужна. Тогда всё изменится к лучшему.
