Недавно в киевском клубе Atlas прошел концерт московского исполнителя Михаила Родионова, музыканта, который несколькими аккордами может нарисовать перед слушателем новый мир. Teenergizer удалось пообщаться с ним и выяснить, каково было начинать сольную карьеру и что же все таки главное в искусстве.
Что вас вдохновляет на творчество? Может быть, у вас была какая-нибудь встреча, которая вас сформировала как личность?
— Раньше музыка вдохновляла новая. А сейчас я даже не знаю.
Музыка, которую вы писали?
—Чья-то, а не моя. Раньше группа Beirut меня вдохновляла, Вертинский. Сейчас я просто очень мало слушаю новой музыки. Получается, меня ничто не вдохновляет.
Почему стихи Есенина?
— В школе я участвовал в конкурсах поэтического чтения и как-то раз услышал, как какой-то парень читал Есенина. По-моему, «Черного человека». Понравилось прочтение и, соответственно, лирика. Потом писал музыку, текста не было. Я просто открыл книжку, и некоторые вещи подошли.
У вас в песнях очень часто встречается мотив моря, океана. Почему именно этот образ?
—Это секрет, пока не могу сказать.
Какими видами искусства вы интересуетесь кроме музыки?
—Рисую всякое. Графику. На пленэр вот ходили. Ну, кино вряд ли. Я все-таки считаю, что кино меня не так интересует. Летом очень много рисовал, мне кажется, даже больше, чем играл. Скопилось много сумасшедшей всякой ерунды. Раньше фотографировал, сейчас уже нет.
Есть кто-то, на кого вы ориентировались?
—Я ни на кого, в принципе, не ориентировался. Были влияния, но не более. У меня нет каких-то целей. То есть я просто сажусь и делаю. Никогда не было какой-то мотивации выступать, стать звездой, что-то такое. Я просто садился и в свое удовольствие что-то «пиликал».
То есть в искусстве вы считаете главным самовыражение?
—Да, мне кажется, что в целом не надо ни за какими целями гнаться. Крутое творчество, как по мне, это то, что исходит от души… Что-то настоящее. Что-то настоящее не может быть создано в погоне за какой-то целью. Это должно само по себе рождаться, как мне кажется. Это сложно объяснить, серьезно. Очень странная штука.
В вашей музыке сейчас изменился немного стиль, вы раньше говорили, что не хотите внедрять электронику, а сейчас все наоборот.
—Никогда не говори никогда. Действительно было такое интервью. Это был, наверное, год 2011, и меня тогда интересовали только акустические инструменты. Но, видимо, стало мне скучно играть только на укулеле, на гитаре, и так меня понесло в мир поливоксов. Но я, наверное, не тот музыкант, который будет использовать одни и те же схемы постоянно. Мне нравится использовать очень странный инструментарий. Также аппарат у меня своеобразный. То есть, если вдаваться в подробности, то у меня два трека. Я включаю подложки, которые записаны под каждый трек, первый и второй. Соответственно, у тебя есть гармония и бит. Аппарат ограничивает, и ты не можешь, например, больше одной гармонии вставлять в песню.
Как вы видите себя в будущем, какое развитие?
—Не знаю. Не исключено, что я вообще не буду заниматься музыкой. Все может быть. Я стараюсь не задумываться над этим.
фото: Оля Закревская
Звучит одновременно равнодушие и восхищение. Слова Михаила читать неинтересно, поскольку он сам не старается для слов. А лишь для музыки. Так что я иду слушать.) Еще интересно было бы посмотреть его работы, но он их не афиширует, насколько я понимаю.